Этот текст опубликован до 24 февраля 2022 года.

Пиратские сайты ежедневно посещают миллионы людей. Для писателей и музыкантов, чьи произведения можно найти на таких ресурсах, пиратство подобно краже. В то же время сторонники бесплатного контента утверждают, что пираты борются за равный доступ к информации для всех. сверхновая попыталась разобраться в аргументах двух сторон. О копилефте, китайском феномене «шаньчжай» и библиотеках как узаконенном пиратстве рассказывает автор телеграм-канала «Работник культуры».

Что такое цифровое пиратство и насколько оно распространено

В феврале 2021 года участники музыкальной группы «Тальник» заявили: в роликах ютьюб-канала «Депрсна» незаконно использованы их песни. Музыканты обратились к создателю блога с просьбой перезалить видео с другой озвучкой. В ответ блогер заявил: если авторы докажут, что создали свои треки с помощью лицензионных программ, он выполнит их просьбу.

Вряд ли создателю канала «Депрсна» такое условие пришло бы в голову, если бы цифровое пиратство не было так распространено. Согласно докладу британской компании MUSO, собирающей данные о пиратстве, в одном только 2018 году пиратские сайты посетили более 190 миллиардов раз. На вершине списка — самая богатая страна мира — США (17,4 млрд посещений пиратских сайтов). Следом идут Россия (14,5 млрд), Бразилия (10,3 млрд) и Индия (9,6 млрд). Как отмечают в MUSO, эти цифры соотносятся с численностью населения: чем больше жителей — тем больше пиратов. 

Авторы «Пиратской книги», которую опубликовала художественная группа Disnovation, определяют пиратство как «несанкционированное использование или воспроизведение материалов, защищенных копирайтом или патентом».

Законы многих стран, в том числе России, рассматривают такие действия как нелегальные.

Наказание может быть разным. За просмотр кино на пиратском сайте не грозит ничего. За скачивание пиратской музыки может последовать гражданская ответственность и штраф. Если вы небольшая компания, использующая нелегальное ПО, ответветственность будет уже административной, и дело может закончиться штрафом и конфискацией оборудования. Ну а если вы — создатель пиратского сайта с киноновинками, то наказание может быть уже и уголовным, как случилось с владельцем сети пиратских онлайн-кинотеатров Станиславом Сайгиным. 

Преступление без наказания и без жертвы

Впрочем, наказания за пиратство — редкость. Это приводит к тому, что люди продолжают пользоваться пиратскими сайтами. Кроме того, хотя пиратство и нелегально, многие просто не считают его неэтичным. А кто-то, как художники из Disnovation, работающие на стыке современного искусства и хактивизма, и вовсе называют пиратство частью своей культурной идентичности. 

Свою книгу, кстати говоря, они выложили в открытый доступ по лицензии копилефт, согласно которой любой человек может использовать, распространять и изменять оригинальное произведение без разрешения владельца — при условии, что все будущие версии произведения тоже будут свободными от копирайта.

Что касается противников пиратства, то они приравнивают его к воровству. 

Однако, как замечает австралийский исследователь политической философии Кристиан Берри, нелегальное не равнозначно неэтичному. Ведь, например, однополые браки тоже когда-то были вне закона, а сегодня широко распространены.

В философии права существуют две категории незаконных действий: mala prohibita и mala in se. Под mala prohibita понимают юридически нелегальные действия, но не безнравственные сами по себе. Mala in se в свою очередь — это нечто не только незаконное, но рассматриваемое обществом как безусловно неправильное и угрожающее социальному порядку. Переходить дорогу в неположенном месте — это mala prohibita. Убийство или ограбление — это mala in se. У mala in se обычно есть жертвы, у mala prohibita — чаще всего их нет.

Те, кто выступает против пиратства и считает его воровством, видят в нем mala in se. Сторонники пиратства же рассматривают его как преступление без жертв. «Воровство подразумевает под собой изъятие предмета. При пиратстве же обладатель ничего не лишается», — говорит председатель Пиратской партии России Антон Ершов. Одно дело — отобрать у другого человека, например, ручку, объясняет он. Другое дело — скопировать файл, владельцем которого человек останется. Ершов добавляет: 

«Никто ведь не говорит, что, приходя в библиотеку, мы воруем книги правообладателя. А на самом деле библиотеки — это по сути узаконенное пиратство».

Некоторые люди не только не считают пиратство воровством, но и вовсе видят в нем благотворительность или, подобно американскому интернет-активисту Аарону Шварцу, — идеологическую борьбу против «приватизации знания» властными институциями. 

В 2008 году Шварц опубликовал знаменитый «Партизанский манифест об открытом доступе», в котором призывал пользователей всего мира «брать информацию, где бы она ни хранилась, делать свои копии и делиться ими с миром». После того как американский суд предъявил Шварцу обвинения, грозившие ему заключением до 35 лет тюрьмы и штрафом до миллиона долларов, активист покончил с собой. Это, как замечает историк Ной Харари в книге «Homo Deus», сделало его мучеником, умершим за свободу информации.

Упущенная прибыль и потерянные рабочие места: кто страдает от пиратства

В дискуссии о пиратстве исследователь политической философии Кристиан Берри выделяет два крайних полюса. Одних он называет фундаменталистами-либертарианцами (англ. fundamentalist libertarians). Они считают, что любые произведения интеллектуального труда и информация в целом должна находиться в свободном доступе. А для «фундаменталистов-охранителей» (англ. fundamentalist protectors) пиратство не больше, чем обычное воровство. 

Прежде всего, отмечает Берри, право на интеллектуальную собственность гарантирует работникам умственного труда справедливую оплату и служит не последним стимулом продолжать свое дело. Нам ясно: фармацевтические компании не стали бы вкладывать деньги в разработку нового лекарства, зная, что не получат прибыль, пишет Берри. Так почему же писатели или музыканты должны тратить силы на работу, за которую они не получат заслуженное вознаграждение?

Немало людей творческих профессий признаются, что пиратство сильно влияет на их работу. «Мне горько от того, что люди, которые могут позволить себе покупку книг, все равно занимаются пиратством. Любые продажи, которых я лишаюсь из-за этих читателей, самым явным образом скажутся на моей карьере», — говорит британская писательница Лора Лэм. 

«Авторам часто отказывают в праве расстраиваться из-за кражи [результатов] их работы, — говорит другая британская писательница Саманта Шеннон. — Как бы вежливо мы ни просили людей не делать этого, нам отвечают, что мы должны быть более снисходительны и благодарны, что у нас вообще есть читатели». 

Американский политический философ Ноам Хомский выражает сочувствие людям, занимающимся интеллектуальным трудом. И все же спрашивает: «Почему, однако, вообще существуют законы об авторском праве? Настолько ли это нравственный или даже экономически эффективный способ поддерживать творчество? Я так не думаю; есть варианты и получше».

Среди таких альтернативных способов поддержки Антон Ершов в первую очередь отмечает краудфандинг, донаты и рекламу. С такими возможностями монетизировать свое творчество хорошо знакомы, например, видеоблогеры. «И они как-то не беспокоятся, что их ролики смотрят бесплатно», — говорит Ершов. А музыканты сегодня нередко зарабатывают стримингом, концертами и продажей мерча. Ершов объясняет: «Записанная музыка становится промо-материалом к выступлениям».

«Мы все помним аргумент о том, что „нелегальное скачивание музыки сродни краже микроволновки из магазина“, — пишет автор книги „Как достичь успеха в музыкальном бизнесе“ Ари Херстанд. — Мы все на него купились... А поклонники? Не особо».

По мнению Херстанда, в искусстве наступило время нового мышления: люди продолжают ценить авторов, но так, как удобно им самим, а не бюрократам из торгующих контентом крупных компаний.

Фанаты давно уже не покупают CD-диски, но они не против поддержать свою любимую группу на Kickstarter или Patreon.

«А что касается кино, например, — говорит Ершов, — то многие фильмы окупаются уже в кинотеатрах». Кроме того, при создании кинокартины все участвующие в производстве работники получают зарплату от компании, которая снимает фильм. «То есть на этом этапе никто не страдает материально, — продолжает Ершов. — Компания же, если фильм хороший, с лихвой отбивает потраченные деньги в прокате».

Аргумент против такой позиции высказывают на сайте некоммерческой организации CreativeFuture, выступающей за строгую защиту авторских прав. Даже если на стадии производства все сотрудники получают зарплату, пиратство уменьшает их шансы заработать в будущем. «Чем больше выручки компания потеряет из-за воровства, тем меньше у нее будет денег на новые инвестиции и меньше работы для ее трудолюбивых сотрудников», — утверждают авторы.

Если верить докладу 2019 года о влиянии пиратства на экономику Америки, подготовленному Торговой палатой США и консалтинговой компанией NERA, такие утверждения не лишены смысла. Согласно выводам их исследования, пиратство только в области онлайн-видео оборачивается для Америки потерей от 230 до 560 тысяч рабочих мест ежегодно.

Компании тоже, предположительно, теряют прибыль. Forbes со ссылкой на американскую Гильдию авторов рассказывает, что упущенная из-за пиратов выручка американских книгоиздателей составляет 300 миллионов долларов в год.

При этом Европейской комиссии, изучавшей влияние пиратства на экономику Евросоюза, не удалось выявить надежных статистических доказательств того, что пиратство на самом деле снижает прибыль компаний.

«Это не обязательно значит, что пиратство не оказывает никакого эффекта, а говорит только о том, что статистический анализ не доказывает с достаточной надежностью существование такого эффекта», — оговариваются авторы доклада.

Некоторые пираты, однако, считают, что помогают компаниям. По их мнению, скачивая фильм или игру с пиратского сайта, а затем рассказывая о них друзьям, они делают этим продуктам бесплатную рекламу. В одном исследовании пострелизное пиратство (то есть ситуацию, когда скачивать продукт стали не до выпуска, а после него) связали даже с повышением продаж примерно на 3%.

Однако исследователи Майкл Смит и Бретт Данахер, которые в течение многих лет изучали влияние пиратства на продажи, раскритиковали идею о том, что оно может повышать прибыли компаний за счет сарафанного радио. Изучив 33 исследования на эту тему, они обнаружили, что, согласно 29 из них, пиратство наносит создателям контента «статистически и экономически значимый ущерб» за счет снижения продаж на легальных площадках.

Пиратство как экономическая необходимость и двигатель прогресса: кто защищает пиратство

Несмотря на вероятный экономический ущерб, который пиратство приносит бизнесу и государствам, его защитники готовы привести немало аргументов в пользу этого явления. Например, автор книги «Пиратство: войны за интеллектуальную собственность от Гутенберга до Гейтса» Адриан Джонс утверждает, что пиратство нередко было двигателем социального, технологического и интеллектуального прогресса.

По словам авторов «Пиратской книги», именно так произошло в Китае.

«Китай — это мощное доказательство того, что несоблюдение авторских прав может дать миллионам людей возможность учиться, и что в конечном счете это принесет выгоду и местной, и мировой экономике». 

Здесь зародился феномен «шаньчжай», давший работу множеству китайцев. Когда-то этим термином обозначали горные деревни, где жили бандиты, не подчинявшиеся государству. Сегодня так называют нелегальные производства и сами товары, которые нарушают права товарных знаков и авторов. Так происходит, когда местные ремесленники разбирают импортные смартфоны, а потом воссоздают их из более дешевых материалов. Несколько движений руки — и американский BlackBerry превратился в BlockBerry.

«Когда у тебя нет ресурсов, нет надлежащей системы образования и тебе не могут помочь наставники, ты начинаешь учиться, используя то, что видишь вокруг: ты копируешь, ты вставляешь, ты воспроизводишь, ты изменяешь, ты стараешься изо всех сил и в конце концов делаешь лучше», — пишет один из авторов «Пиратской книги» Клеман Рено.

Из необходимости, а не ради развлечения обращаются к нарушению прав интеллектуальной собственности и в ЮАР, где пиратство служитобразовательным целям. В 2020 году минимальная зарплата здесь составляла 20,76 южноафриканских рэндов, или 1,46 доллара, в час. При этом ЮАР — одна из самых богатых стран Африки. Местные студенты просто не могут себе позволить покупку программ, необходимых для обучения. Поэтому, например, программу для звукозаписи Pro Tools студенты-музыканты скачивают с пиратских сайтов.

«Значит, красть то, что ты не можешь купить, это нормально? — спрашивают сторонников пиратства авторы сайта о защите авторских прав CreativeFuture. — Представим, что вы подросток, который хочет машину, чтобы подвозить друзей до торгового центра. Но вы не можете позволить себе ее покупку... Неужели решение — украсть машину?»

Ноам Хомский, рассуждая о причинах морского и цифрового пиратства, предлагает посмотреть на предмет обсуждения шире. На вопрос об отношении к сомалийским пиратам, он отвечает:

«Я понимаю, почему они стали пиратами». 

К пиратству, рассуждает Хомский, сомалийцев подтолкнуло их бедственное экономическое положение. Оно было вызвано в том числе тем, что другие государства бесконтрольно вылавливали в сомалийских водах рыбу и сбрасывали в них токсичные отходы. «Один из способов справиться со сложившейся ситуацией — убить пиратов. Другой — разобраться с обстоятельствами, за создание которых мы несем немалую ответственность», — заключает философ.

Не спешит обвинять в безнравственности пиратов, но уже цифровых, и социолог Джо Караганис, автор четырехсотстраничного докладао пиратстве в развивающихся странах. Суть его исследования, как замечает The Guardian, проста. Дело не в отсутствии «культуры копирайта»: люди из небогатых стран не платят за контент, просто потому что это слишком дорого. То, за что британец заплатит деньги, заработанные за час, жителю бедной страны может стоить зарплаты за целый день, за неделю и даже больше.

Такое некритичное отношение к причинам, побуждающим людей заниматься пиратством, привело даже к появлению его новых определений. Одно из них предложил индийский эксперт по праву Лоуренс Лян.

По мнению Ляна, цифровое пиратство — это предоставление наибольшему числу пользователей доступа к продуктам культуры, которые иначе остались бы для них недоступны. Кроме того, пиратство создает инфраструктуру для производства новых культурных объектов.

Так или иначе, как признается глава британской Ассоциации издателей, попытки бороться с пиратством — это сизифов труд. Показательна в этом смысле история крупнейшего в мире пиратского сайта The Pirate Bay. Хотя в 2009 году его создателей приговорили к одному году заключения, на посещениях их сайта это никак не сказалось. Спустя двенадцать лет The Pirate Bay остается самым посещаемым пиратским сайтом мира.

Пиратство будет живо до тех пор, пока существует экономическое неравенство, заключает южноафриканский музыкант Питер Смол в статье о причинах пиратства в странах третьего мира. Нравственная сторона вопроса, как замечает библиограф Рик Андерсон, похоже, и вовсе неразрешима. Когда кто-нибудь заявляет, что пиратство безнравственно, всегда найдется человек, который скажет: «Нет, то, что по-настоящему неправильно — так это ограничение доступа к знаниям,» — рассуждает Андерсон.

Не менее сложен, впрочем, и вопрос о том, является ли единственным законным обладателем результата своего труда человек, занимающийся интеллектуальным творчеством, будь то писатель или физик. Существует идея, рассказывает Антон Ершов, согласно которой продукты интеллектуального труда принадлежат не только авторам, но и отчасти — обществу, в котором те живут. 

«Люди с детства растут в обществе, которое в них вкладывается, дает образование, — говорит Ершов. — Те же ученые делают открытия не на пустом месте. Они не приходят в пустыню, чтобы сесть и придумать адронный коллайдер. Они опираются на достижения предыдущих поколений. Вопрос в том, насколько велик вклад в конечный продукт автора и каков — вклад всего общества». Копирайт, рассуждает Ершов, полезен тем, что закрепляет авторство: «Тут никаких вопросов: ты — автор идеи, автор текста. Но, являешься ли ты полноценным правообладателем, — это вопрос философский».